В рамках настоящего исследования сексуальная ориентация рассматривается как специфическая интенциональная подструктура (ср. Бухаров, 2014, Бухаров, Яхнис, 2013), регулирующая селекцию потенциальных партнеров в рамках межличностного восприятия (ср. Бодалев, 1995, Андреева, 1999). Следовательно, резонно предположить, что эта же интенциональная подструктура будет находить свое отражение в выборе языковых средств (ср. Выготский, 1999, Леонтьев, 1983), используемых при описании желаемого партнера испытуемыми - иначе говоря, образ желаемого партнера в речи субъекта есть проекция его сексуальной ориентации, а устный либо письменный опрос в свободной форме (необходимое условие для осуществления проекции - ср. Соколова, 1980), с последующим анализом структуры полученного образа тем или иным методом, может служить проективным методом, позволяющим выявить стоящую за ним интенциональную структуру.

Настоящее сообщение посвящено очередному этапу исследования сексуальной ориентации в рамках такого подхода (ср. Стоянов, Бухаров, 2013). В данном случае проводится сравнение образов желаемого сексуального партнера в речи гетеросексуальных мужчин и женщин - иными словами, сравниваются образы в письменной речи двух групп информантов, различающихся как собственным полом, так и полом желаемого партнера, при отсутствии различий между группами по другим показателям: демографическим (возрасту, уровень образования) и психологическим (текущее эмоциональное состояние, характерологические особенности).

Необходимость такого рода сравнения во многом диктуется критическим отношением к существующему в современном научном дискурсе представлению о структуре человеческой сексуальной ориентации, в частности, некритичному принятию различения гетеросексуальности и гомосексуальности - концептов, заведомо предполагающих общность между, с одной стороны, мужчинами и женщинами, предпочитающими партнеров противоположного пола, и, с другой, мужчинами и женщинами, предпочитающими партнеров того же пола. Следует отметить, что такого рода объединения не имеют под собой сколь–нибудь разработанных теоретических оснований, представляясь «самоочевидными», тогда как столь же резонно предположить, например, структурную общность интенциональных структур, управляющих селекцией потенциальных партнеров у, с одной стороны, мужчин, и, с другой, у женщин - независимо от пола желаемого партнера, либо же общность интенциональных структур, селектирующих именно мужчин (или, напротив, именно женщин) в качестве желаемых партнеров, независимо от пола субъекта. В этой ситуации представляется необходимым четырехстороннее сравнение между группами, представляющими все возможные комбинации полов субъекта и предпочитаемого объекта.

На предыдущем этапе исследования (Стоянов, Бухаров, указ. соч.) были выявлены различия между мужчинами с различной сексуальной ориентацией. Данное сообщение, как уже было указано, посвящается результатам сравнения образов желаемого партнера у мужчин и женщин, предпочитающих партнеров противоположного пола.

В качестве информантов в исследовании приняли участие в общей сложности 60 мужчин и женщин гетеросексуальной ориентации в возрасте от 25 до 35 лет. 30 информантов составили первую (женскую) группу, 30 - вторую (мужскую) группу. Из них 42% имеют высшее образование, 17% неоконченное высшее, 23% среднее специальное образование и 18% - среднее образование. Группы респондентов не обнаруживают статистически значимых различий как по демографическим показателям (возраст, уровень образования), так и по психологическим (опросник изучения акцентуаций личности К. Леонгарда и шкала депрессии А. Бека).

В качестве метода исследования, позволяющего обнаружить тенденции в различиях образов желаемого сексуального партнера, был выбран метод контент–анализа свободных письменных описаний информантами образа желаемого сексуального партнера.

В классификаторе (общей таблице, с помощью которой производились кодировка и подсчет результатов) были представлены следующие категории признаков желаемого сексуального партнера: анатомические (напр. «стройный/–ая»), эстетические (напр. «элегантный/–ая»), поведенческие (напр. «[не] грубый/–ая»), личностные (напр. «веселый/–ая»), социальные (напр. «студент/–ка»). Каждая категория дополнительно делилась на две по принципу генерализованности (напр. «высокий рост» - генерализованный анатомический признак) или конкретизированности (напр. «длинные волосы» - конкретизированный анатомический признак). Таким образом, каждая единица анализа (признаки, явным образом названные в тексте), могла быть отнесена к одной (более, чем одной при явной неоднозначности высказывания) из десяти категорий.

Результаты проведенного исследования следующие:

• в группе информантов–женщин оказалось представлено на 63,2% больше признаков, чем в группе информантов–мужчин;
• в обеих группах частные анатомические и частные социальные признаки преобладают над общими, а в группах эстетических, поведенческих и личностных признаков общие преобладают над частными;
• приблизительно совпадает количество частных анатомических, эстетических, поведенческих и личностных признаков в обеих группах;
• количество названных признаков в категории общих анатомических признаков в группе информантов–женщин превышает количество признаков в этой же категории в группе информантов мужчин на 30%, в категории общих эстетических признаков - на 60%, в категории общих поведенческих признаков - на 62,5%, в категории общих личностных признаков в 2,4 раза, в категории частных социальных признаков - в 5 раз, а общих социальных - в 5,7 раз;
• общие личностные признаки составляют около 30% от всех признаков, названных информантами–женщинами.

Таким образом, установлено, что женщины оперируют большим количеством признаков при создании образа желаемого сексуального партнера, нежели мужчины. По большей части, большее количество признаков создается за счет общих признаков, за исключением анатомических, а также социальных признаков (как частных, так и общих). Кроме того, общие личностные признаки составляют немного менее трети от всех признаков в группе информантов–женщин, а количество социальных признаков различных степеней генерализованности в группе женщин–информантов превышают их количество в группе информантов мужчин чуть более, чем в 5 раз. И, наконец, у женской и мужской групп приблизительно одинаковое количество частных анатомических, эстетических, поведенческих и личностных признаков. Следует отметить, что полученные результаты не во всем согласуются с имеющимися литературными литературными данными (ср. напр. Bell et al., 1981), указывая в частности, на приблизительно равную значимость внешних характеристик желаемого партнера как для мужчин, так и для женщин

Литература

1. Андреева Г.М. Социальное познание: проблемы и перспективы. — М.: Московский психолого–социальный институт, Воронеж: НПО “МОДЭК”, 1999. 416с.
2. Бодалев А.А. Личность и общение, М.: Международная педагогическая академия, 1995. 328с.
3. Бухаров Я.М. Интенциональность и дистрибутивная семантика. // Пролегомены. Труды научно–учебного семинара «Теоретические проблемы клинической психологии». — М.: ООО «Левъ», 2014, №1 (3) (в печати).
4. Бухаров Я.М., Яхнис М.М. Особенности семантической структуры языкового образа желаемого сексуального партнера у гетеро - и гомосексуальных женщин. // Вестник РГГУ. Серия «Психологические науки», 2013. №18 (119) стр. 89–107.
5. Выготский Л.С. Мышление и речь. — М.: Лабиринт, 1999. С.275–280
6. Леонтьев А.А. Формы существования значения. // Психолингвистические проблемы семантики. М.: «Наука», 1983. С.7–16
7. Соколова Е.Т. Проективные методы исследования личности. М.: МГУ, 1980.
8. Стоянов Д.И., Бухаров Я.М. Осознаваемый образ желаемого сексуального партнера у мужчин с различной сексуальной ориентацией. // Психология сознания: Истоки и перспективы изучения: Материалы XIV Международных чтений памяти Л.С. Выготского. Москва, 12—16 ноября 2013 г. / Под ред. В.Т. Кудрявцева: В 2 т. Т.II. С.192–196
9. Alan P. Bell, Martin S. Weinberg, Sue Kiefer Hammersmith Sexual Preference: Its Development in Men and Women, Indiana University Press, 1981